Фрейд о достоевском, Зигмунд Фрейд Достоевский и отцеубийство

Он должен был бы за этот поступок отомстить, но странным образом не в силах это сделать. Но люди задумайтесь - вы сами то хотите верить в то, что вы высокоорганизованное животное, которым движет только секс и инстинкты?! Почему Зигмунд Фрейд восхищался Достоевским: 6 любимых книг отца психоанализа, чтобы выжить и в наши дни. Усадьба Достоевских Даровое, Московская область.

Это из первого его романа, из «Бедных людей», когда еще свежа была память об отце. Варенька, рассказывая о своей семье, как у отца «характер совсем испортился» от неудач, говорит о его срывах: «Это совсем не оттого, чтобы батюшка не любил меня: во мне и матушке он души не чаял.

Но уж это так, характер был такой». Еще об одном обстоятельстве, о котором уже заходил разговор. Фрейд был чересчур уверен, что отец Достоевского был убит своими крестьянами. Мы же достоверно об этом до сих пор не знаем. Правда, гораздо важнее, что знал и что думал по этому поводу сам Федор Михайлович, а мы это знаем из единственного источника.

Психоанализ Достоевского

Его письмо по этому поводу к старшему брату до нас не дошло, но Михаил Михайлович в отчете Куманиным пересказывает его. И он бросает такую фразу: «Брат пишет очень неясно о всем происшедшем». А дальше, видимо, со слов Федора Михайловича он передает некоторые подробности: «Боже мой! Боже мой, какою ужасною смертью умер папенька! Чем он заслужил себе конец такой! Есть еще побочное указание, что знал и что думал сын о смерти отца.

Это эпизод из «Неточки Незвановой», когда отчима Неточки заподозрили в смерти итальянца. История рассказана Достоевским так, что мы понимаем: герой сам не убивал, но каким-то другим способом мог довести до трагедии. Я думаю, что подобная ситуация могла быть и в истории смерти отца писателя. Мужики могли и не убивать помещика, но своим непослушанием могли довести вспыльчивого барина до апоплексического удара засвидетельствованного потом медицинской экспертизой , и они, конечно, чувствовали свою вину, так же как в «Неточке Незвановой» свою вину в смерти итальянца а затем и в смерти жены все-таки чувствует отчим Неточки.

Как в несколько схожей ситуации ее чувствует Иван Карамазов. Пожалуй, единственное, в чем с Фрейдом нельзя не согласиться, — это значимость мотива вины в последнем романе Достоевского. Очевидно, автор «Братьев Карамазовых» глубоко переживал свою вину перед отцом, с которым был в охлажденных отношениях накануне его смерти. Эту тему развил осторожно увлекавшийся Фрейдом Альфред Бем в статье «Проблема вины в художественном творчестве Достоевского». Зигмунд Фрейд нем.

Sigmund Freud, — Первый съезд советских писателей. Москва, Андрей Михайлович Достоевский — Андрей Андреевич Достоевский — Достоевский за рулеткой. Рига, Усадьба Достоевских Даровое, Московская область. В целях улучшения качества сервиса мы собираем и используем cookie-файлы и некоторые другие данные на сайте в аналитических и маркетинговых целях.

Продолжая работу с сайтом, вы соглашаетесь на сбор и использование cookie-файлов и другой информации в соответствии с Политикой в отношении обработки персональных данных. Лекция 4.

Достоевский: психоанализ для тех, кто не читал Фрейда

Явление Достоевского. Становление личности писателя. Для просмотра этой лекции необходимо авторизоваться на сайте Как «маленький человек» делается большим. Загадки «Двойника». Мечтатели Достоевского. Для просмотра лекции необходимо купить курс Комическая проза. Начало русской лагерной прозы.

О природе зла. О сущности любви. Прекрасный человек как реальность. Русский апокалипсис. Роман познания и веры. Достоевский как учитель жизни. Истории потерянного рая: «Кроткая» и «Сон смешного человека». Что касается «народа», то нужно иметь в виду: подавляющим большинством русского народа являлось крестьянство.

Поэтому насильственный загон этого крестьянства в советские резервации — «колхозы и совхозы» - можно рассматривать и как своего рода «освобождение» от народа.

Достаточно вспомнить книгу Максима Горького о русском крестьянстве, вышедшую в Берлине в г. Согласно логике книги Горького, это самое косное крестьянство следует — для его же пользы — обязательно загнать в резервации, иначе прогрессивная Революция обязательно захлебнется в этой косной русской народной стихии и потерпит поражение.

Как же тогда развиваться «будущему человечеству»? В этом смысле архискверный Достоевский был против «освобождения», как формулировал Фрейд — « с тюремщиками »…. В общем, Достоевский был явно болен, раз не захотел стать «освободителем» - в определенном смысле слова - или быть с «освободителями».

Но болен был не только Достоевский. В начале своей работы, рассуждая о «сделке с совестью», которую совершает морально сомнительный Достоевский, Фрейд внезапно заявляет, что «скорее всего, такая сделка с совестью — типично русская черта ».

Это обобщение совершенно неожиданное — и, вообще говоря, не продиктовано логикой развертывания работы. По-видимому, мы имеем дело с каким-то особым психозом Фрейда. Но я обещал не затрагивать индивидуальное бессознательное самого Фрейда, потому попытаемся рассмотреть эту оговорку или странное обобщение в другом контексте понимания, именно как выражение «культурного бессознательного».

Что имеется в виду под «сделкой с совестью»? Имеется в виду последовательность греха и покаяния раскаяния , то есть, нужно признать, основа основ повседневной жизни христианина.

Для Фрейда эта основа повседневной жизни странна и непонятна: как он пишет, «кто… попеременно то грешит, то в раскаянии берет на себя высоконравственные обязательства… слишком удобно устроился».

Сумасшедший извращенец - Зигмунд Фрейд [История в Личностях]

Такого рода человек напоминает Фрейду «варваров эпохи переселения народов, которые убивали и каялись в этом, так что покаяние становилось всего лишь приемом, содействующим убийству», потом Фрейд вспоминает Ивана Грозного, который, с его точки зрения, «вел себя так же, не иначе». А заканчивает именно тем, что не только варвары и душегуб Иван Грозный — таковы, но таковы и вообще русские, раз это «типично русская черта».

Иными словами, для Фрейда грех и последующее покаяние - повторюсь, основа повседневной жизни любо христианина, в том числе, разумеется, и русского человека, - имеет резко негативные коннотации — и квалифицируется им как «сделка с совестью». Однако если послушать Фрейда и «освободиться» от этой особенности, это означает освободиться от христианской повседневности как таковой, то есть перестать жить христианской жизнью. Теперь вернемся к той неявной идее Фрейда, согласно которой, поклонение «христианскому Богу» и отказ от бунтарства по отношению к царской власти свидетельствует о «бесславном итоге» нравственных усилий Достоевского.

Согласно Фрейду, Достоевский в итоге «пришел не к свободе, а стал реакционером». Что, в таком случае, понимает Фрейд под «свободой»? Это, прежде всего, бунт против русской власти, против «царя-батюшки», как иронически пишет Фрейд, и атеистическая установка по Фрейду, Достоевский колеблется между религиозностью и атеизмом.

Итак, свобода, по Фрейду, та самая свобода, от которой «отказался» Достоевский, - это восстание против власти и против веры. Излишне доказывать специально, что такие же ментальные установки мы можем заметить у абсолютного большинства советских литературоведов и историков.

В сущности, они говорят на одном и том же языке, логика одна и та же, даже если это и не проговаривается, то лежит в основе их культурного бессознательного, определяя все прочие умозаключения и выводы. И читая современные постсоветские учебники по литературе, большинство постсоветских научных трудов, я бы не сказал, что эта ментальная установка преодолена.

Впрочем, сам Фрейд, видимо, иногда все-таки чувствует, что зашел уже слишком далеко, поэтому замечает: «Здесь мы навлекаем на себя упрек, что отказались от беспартийности психоанализа и подвергаем Достоевского оценкам, правомерным только с пристрастной точки зрения определенного мировоззрения».

Однако действительно ли «психоанализ» настолько безоценочен, как его подает Фрейд? Так, по Фрейду, Достоевский «принял незаслуженное наказание от батюшки-царя как замену наказания, заслуженного за грех по отношению к настоящему отцу. Вместо самонаказания он позволил карать себя заместителю отца» - и подобное поведение характерно для «большей части преступников», которые, по Фрейду, жаждут наказания.

Что это может означать в контексте не индивидуального, а культурного бессознательного?

С этой точки зрения, сама вера в Христа, претерпевающего добровольные страдания и смерть, может восприниматься как особая разновидность невроза, как своего рода скрытый мазохизм, от которого нужно «освободиться»; мазохизм, подлежащий разоблачению и обличению. Более того. Логика поведения самого Христа Сына — по отношению к Богу-Отцу, с позиции основателя психоанализма, вполне может быть рассмотрена в той же самой парадигме невроза и мазохизма: как наказание притом, с этой точки зрения, справедливое наказание за нарушение Закона, за преступное желание стать Богом вместо Отца, на место Отца — и так далее.

Внимательное чтение статьи Фрейда приводит именно к таким выводам. Фрейд подчеркивает, что в сыне доминирует отождествление с отцом которое, пользуясь иным культурным кодом можно назвать нераздельностью , что сыну «хотелось бы занять место отца, потому что он вызывает восхищение, хотелось бы быть таким, как он, и поэтому желательно его устранить».

Затем — правда, не здесь, а через несколько страниц, самым прямым образом возникают отсылки к Христу и именно там, где Фрейд рассуждает о желательной для Достоевского замене настоящего отца на «царя-батюшку». Если Достоевский-невротик, по Фрейду, старается стать на место Христа, пострадать как Христос, ибо чувствует виновность по отношению к отцу, то, по-видимому, в культурном бессознательном Фрейда, и сам Христос как Сын «чувствует виновность» по отношению к Богу-Отцу.

Во всяком случае, когда — еще спустя несколько страниц — Фрейд пишет о том, что «симпатия Достоевского к преступнику в самом деле безмерна , она намного превосходит сострадание, на которое несчастный имеет право… Для него то есть для Достоевского. Если, согласно этой логике, преступником на самом деле является не только Достоевский, не только русский народ, но и сам Христос , то эта логика замечательно точно вписывается в логику раннего советского космоса с его отчетливо выраженной антихристианской культурной доминантой, который в своем литературоцентричном варианте базируется на двух литературных «столпах».

Самое потрясающее здесь то, что оба текста — мистичны , но эта мистика призвана заменить христианскую мистику. Один «столп» — общепризнанное «первое произведение соцреализма» - повесть Горького «Мать». Другой - «первая страница советской литературы», как всегда аттестовали поэму А. Блока «Двенадцать». Эта тема неудачная.

Не нужно сравнивать творчество Ф. Это все равно,что сравнивать Божественную природу души с окислительно- восстановительными реакциями вашего желудка, уж извините. Хм, когда о таких реакциях ещё слыхом не слыхивали, да и сам желудок не очень-то представляли, это всё тоже относилось к Божественной природе, но не души, а тела. Возможно, Тамара, Вам известно, сколько шума наделали первые в истории вскрытия мёртвых людей?

А сейчас для нас для всех операции являются нормой жизни. Возможно, так же обстоит дело и с душой Если так будет с душой, то и "развязка" уже будет не за горами А Фрейд разве литературовед или критик? Разве он претендует на анализ произведений Достоевского или чего-то в этом духе?.. Он психоаналитик и рассматривает Достоевского, как человека, как биологическую машину, если хотите.

Федор Михайлович, хоть и гений, но тоже наш сородич. Знаете: есть секс, есть галлюцинации, есть нищета, есть эпилептические припадки, есть наркомания и алкоголизм Иногда эти вещи комбинируются Но Фрейд и Достоевский - это разные полюса одной вселенной. Изучала его теорию, читала мнения о нем, но считаю его великим. Оказалось ее найти очень легко. Вечером займусь ее прочтением!. Что тот,что другой гениальны в своих областях И об одном и том же можно судить с различных точек зрения,с различных полюсов - и получаются казалось бы совсем разные вещи,но если хорошо задуматься,то по сути одно и тоже

• Хронологическая Таблица Жизнь И Творчество Достоевского